Разделенные и убыточные: упадок шахт как политическое оружие

И.Ванда, А.Ветрова, Д.Писаренко. И.Кингсман

АиФ, 28.06.2018

Чтобы  удовлетворить потребности теплогенерации, Украина сегодня вынуждена закупать уголь в ЮАР и США. Но поставлять его с собственных шахт гораздо дешевле, однако этому мешает война на Донбассе. Для того чтобы наши теплогенерирующие компании работали как часы, а шахтеры вовремя получали зарплату, правительство разработало целый ряд мер. Правда, некоторые из них не приносят ожидаемого еффекта. Чем и пользуются те, кто хочет раскачать лодку.

В Украине сосредоточено 4% мировых запасов угля. До 2013 г. на Луганскую область приходилось 43% его добычи, на Донецкую – 27%, на Днепропетровскую – 23%. На львовскую и Волынскую суммарно – около 7%. До начала конфликта на востоке ежегодно на гора выдавалось около 72-85 млн тонн «чёрного золота», в стране работало 160 шахт. Однако после начала военных действий уровень угледобычи упал втрое из-за того, что 65% из 95 шахт донбасского бассейна оказались на неподконтрольной территории. В ответ на торговую блокаду ОРДЛО, начавшуюся в 2016 году, боевики присвоили себе украинские шахты. В итоге, в 2017 г. наши шахтеры добыли всего 34,9 млн тонн угля.

В результате, украина стала зависимой от импорта угля.

Между тем, рост задолженности по зарплатам горняков провоцирует периодические митинги под стенами Верховной Рады. Должны шахтёрам очень много – до 800 млн грн.

Кроме возврата долгов 19 июня у парламента они требовали принятие законопроекта № 8362 «О внесении изменений в закон  «О государственном бюджете Украины на 2018 г. относительно надлежащего финансового

обеспечения  госсектора угольной отрасли». Предлагается реформирование угольной промышленности на 2,8 млрд грн. Мирного пикетирования шахтёрами в последний раз не получилось. Пострадали двое митингующих и восемь полицейских. Как отметил позже глава Независимого профсоюза Михаил Волынец, у людей «сдали нервы».

По мнению эксперта владимира Фесенко, в протестах под Радой 19 июня чётко прослеживались элементы провокаций.

Александр Паращий, руководитель аналитического департамента инвесткомпании Concorde Capital: «Пока себестоимость добычи угля на государственных шахтах, в том числе Львовско-Волынского бассейна, не позволяет им ни конкурировать с частными шахтами, ни получать достаточно денег, чтобы инвестировать в развитие. Государство должно предпринять срочные меры, чтобы это изменить. Это – приватизация таких шахт или реструктуризация, которая определит перспективные шахты от тех, которые никогда не смогут стать прибыльными. Об этом уже говорится лет десять, но пока ничего конкретного сделано не было.

В любом случае, придется импортировать как уголь газовой группы, так и антрацитовый уголь».

На неподконтрольной Украине территории Донбасса расположено много шахт, которые сейчас затапливаются грунтовыми водами. Пострадают от этого все.

По данным министра экологии Украины остапа Семерака, на неподконтрольной территории полностью затоплены и не подлежат восстановлению 36 угольных шахт.

В ситуации кризиса остро встал вопрос переформатирования угольной отрасли. Украина стала зависимой от импорта угля. Это можно преодолеть только путем перехода на газовую группу угля, добываемого в Украине. Именно для этого Центрэнерго и ДТЭК переводят блоки ТЭС с антрацита на газовый уголь.

Стратегию развития угольной отрасли до 2020 г. Кабмин утвердил ещё в мае 2017 г. По словам главы минэнергоугля Игоря Насалика, её цель – это увеличение добычи угля с одновременным полным переводом шахт на бездотационность и самоокупаемость.

«У нас задолженность с 2016 г. более 18 млрд грн. Не может финансироваться открытие новых лав, нет механизма. Что касается себестоимости угля: если за последние пять лет ни копейки не было направлено на модернизацию шахт, то очевидно, что выпуск продукции будет уменьшаться», – отметил И.Насалик. В 2017 г. в украине закрылось пять убыточных шахт.

По словам вице-президента Еврокомиссии мароша Шефчовича, Евросоюз готов помочь Украине закрыть отработанные и опасные шахты.

«Я поздравляю Украину с заданиями по декарбонизации экономики, включенными в стратегию развития до 2035 г. Это означает осторожный подход к решению проблемных вопросов угольной промышленности, включая закрытие неэффективных и опасных шахт. Это еще одна сфера, где ЕС может помочь», – заявил вице-президент ЕК.